Живые записки Антона Носика

Такси приближается к аэропорту Красноярска.
После моего рейса аэропорт на пару суток закрывается на ремонт.
Так что если вдруг окажется, что эти умельцы из КрасЭйра, во главе с г-ном Абрамовичем, продали мой билет кому-нибудь еще, то я тут жить останусь до самых Дельфийских игр. Не хотелось бы, конечно. Но в случае чего схожу тут на премьеру моцартовского Don Giovanni сегодня вечером. Тож утешение.

Update: не пойду на Don Giovanni в Красноярскую оперу. Вместо этого полечу в Москву Российской Федерации в приятном обществе Л.С. Рубинштейна, С.Б. Пархоменко и Дины Годер. А вечером, ежли долетим, то и на прием посольский успеем, частью того ж состава.

Update1: обещают, что обратный полет займет 4 часа 45 минут, на 40 минут дольше, чем в эту сторону. Ничего, как раз дочитаю последнего Шишкина, который, по своему обыкновению, безудержно волшебен, хоть и повторяется местами ощутимо.

Update2: приземлился в Москве, и 2,5 часа ехал от Домодедова до Ручного Факзала. Дым отечества нам сладок и приятен.

Много исписано виртуальных страниц и побито посуды в спорах на тему: что есть совок? Каково отличительное свойство этого многогранного явления?

Наблюдение за Красноярскими авиалиниями, кажется, подсказало мне актуальный ответ.
Совок — это система тотального, безудержного чинопочитательного холуйства. Система общественного устройства и сознания, нуждающаяся в номенклатуре для нормального своего существования и самочувствия.
Именно в этом смысле совок успешно сохранился до наших дней в постсоветской России — и в сортирах, и в головах.

Хотя, разумеется, традиции этого холуйства уходят корнями в дореволюционные времена, недаром Гоголь и Салтыков-Щедрин были для советской эпохи столь актуальны. Однако ж власть советская позаботилась блюсти и консервировать эти традиции в те самые годы, когда весь прочий просвещенный мир успешно от них избавлялся силою товарно-денежных отношений.