Судья-следователь отметил в своем заключении по делу об экстрадиции, что "с точки зрения камбоджийского законодательства, инкриминируемые Полонскому в России деяния являются скорее предметом для гражданского судебного разбирательства, чем уголовными преступлениями", — сообщает сегодня РАПСИ.
История эта восхитительна тем, что повторяется уже бессчётный раз. По самым разным делам — общеуголовным, экономическим, террористическим, политическим — наша Генпрокуратура традиционно сопровождает свои запросы об экстрадиции подозреваемых такой неимоверной туфтой вместо доказательной базы, что различным иностранным судам — британским, греческим, датским, израильским, испанским — ничего не остаётся, кроме как выкинуть эти каракули в корзину и отклонить запрос. Причём схема каждый раз повторяется с точностью швейцарских часов: в первой части Мерлезонского балета приходит собственно запрос, и в стране, куда он направлен, тут же открывается дело об экстрадиции (в большинстве случаев его открытие сопровождается взятием подозреваемого под стражу на время слушаний). А следом за запросом из Москвы приходит вся та нелепая и бездоказательная пачкотня, которая в российских судах обычно принимается в качестве обвинительного заключения — и у юристов страны-получателя отпадает челюсть... Видимо, в королевском суде Пномпеня на днях повторилась эта же схема.
Меж тем, вопрос, который озаботил камбоджийского судью, не раз поднимался юристами и в России (например, по пресловутому делу «Кировлеса»): как можно возбуждать уголовное дело об экономическом ущербе от отношений между двумя юрлицами, если по поводу этого ущерба в материалах дела нет ни экспертизы, ни решений арбитражных судов, ни даже иска потерпевшей стороны в этот самый арбитраж?! В России на этот вопрос сторона обвинения обычно отвечает: «А зачем? И так сойдёт». А в камбоджийском суде такой ответ почему-то не покатил. Не оценили дикие азиаты всего изящества суверенного правосудия.
С чем Полонского можно лишь поздравить.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →