Живые записки Антона Носика

Отличный опрос устроил у себя Варламов в честь 22 июня, так что присоединюсь к нему, пожалуй.

[Error: Invalid poll ID 2069303]
К самому опросу есть, конечно, претензии: например, первый вопрос сформулирован криво донельзя. Два варианта ответа не являются там ни взаимоисключающими, ни даже взаимно противоречащими. Предлагать radio button, требующий выбора или/или, в такой ситуации неверно, ибо то, и другое правда: Сталин не был готов к обороне границы, а нападение немцев было в любом случае вероломным, ибо нарушило Пакт. Но первый вопрос и не важен совсем — ни он сам, ни что там на него отвечают.

Зато вот по всем остальным пунктам ответы, полученные Варламовым от 3334 читателей, чрезвычайно интересны, поучительны и познавательны. Особенно, если сравнить их с простынями Левада-центра. Левада-центр нам рапортует, что в его «репрезентативной выборке» из 1600 респондентов с каждым годом растёт число россиян, верующих в то, что товарищ Сталин выиграл войну в одно рыло, без помощи как англо-американских союзников, так и советских солдат или маршалов. Скажем, в июне 1997 года 34% респондентов Левады считало, что Сталин не щадил жизни советских солдат, а сегодня в выборке осталось лишь 12% готовых вслух такое сказать.

Надо при этом понимать, что читатель Варламова — он совершенно классически массовый, ни разу не элитарный и не оппозиционный. Спроси его, чей Крым, и 86% дружно ответят: #крымнаш. Но вот это говнище про великого Сталина, неспособного ошибаться, читатель Варламова не покупает, хоть ты ему 300 панфиловцев покажи. 84,2% читателей Варламова считают, что Сталин был не готов к войне, 83,2% не верят в победу без ленд-лиза, 85,8% приписывают победы конкретным командирам, а не гению Верховного Главнокомандующего. А респондент Левада-центра — покупает историческую ревизию Мединского на ура. Там бы ещё добавить вопрос, когда началась Вторая мировая, и 86% ответят, что 22 июня 1941 года. А что там какую-то ещё Battle for Britain Гитлер проиграл, и что Сталин 17 июня 1940 года передавал Гитлеру «самые тёплые поздравления советского правительства» со взятием Парижа — за такие знания в наши дни можно получить приговор по уголовной статье, и Верховный Суд России этот приговор поддержит. Поэтому респонденты Левада-Центра, ФОМа, ВЦИОМа не торопятся афишировать свои знания. Это искривление социологии при репрессивных режимах давно и не нами исследовано. То, что службы, которые первыми от него страдают, ни словом до сих пор об этом не обмолвились (хотя о погрешности в 3,5% предупреждают без смущения) — свидетельство того, что они готовы нам любую липу под видом общественного мнения. И относиться к результатам Левада-центра нужно с учётом этого обстоятельства.

Недавно в ходе прямой линии Путину задали вопрос: «Знаете ли Вы, как живут простые люди в России сегодня?»

Нацлидер ответил утвердительно:

У меня до сих пор есть привычка: я не могу оставить включённым свет. Когда я выхожу из помещения, я всегда выключаю свет. Поэтому я это очень хорошо знаю.

Очень живо представилась эта картинка: Путин, ходящий по анфиладам комнат в разных своих дворцах, и всюду выключающий свет из экономии электричества. Даже если не читать никаких докладов Немцова о 26 дворцах и пяти яхтах, где ему приходится это делать, всё равно экономия выглядит впечатляющей.

Сразу же вспомнился Махатма Ганди — тоже большой любитель такой эксцентрики.
На раннем этапе своей политической карьеры лидер индийского народа поклялся не пить коровьего молока — в знак протеста против жестокого, эксплуататорского обращения фермеров с бедными животными.
Он оставался верен этой клятве до самой гибели в 1948 году.
Страшно подумать, скольких коров удалось ему таким способом спасти от жестокого обращения за три десятилетия.
Наверное, не меньше, чем Путин электричества наэкономил за 17 лет президентства.

Проблема Ганди состояла в том, что мяса и яиц он тоже не ел, и врачи Британской Империи серьёзно тревожились за его здоровье.
Их тревога передалась жене лидера, Кастурбе, и она, вместе с соратниками, долго искала альтернативный источник животного белка, который позволил бы мужу дожить до роковых выстрелов на лужайке позади Бирла Хауса (см. фото). Таким источником, в итоге долгих поисков и сложного внутреннего компромисса, стало козье молоко. Под давлением Кастурбы и соратников Ганди вынужден был согласиться, что о страданиях козы в его клятве ничего не говорилось. С этого момента началась многолетняя эпопея «коза для Ганди», описанная в бесчисленном множестве мемуаров, исторических трудов и новостных заметок эпохи. Думаю, по сюжету о том, как местные индийские общины и государственные власти в разных частях света заморачивались поиском козы к предстоящему приезду Ганди, можно было бы снять совершенно роскошный сериал — там по ходу настоящие драмы разыгрывались. Например, когда Ганди, на пути из Бомбея в Лондон, пересаживался на парижском вокзале, бесчувственные жандармы не пустили козу на перрон... Только не спрашивайте, на фига козе перрон, и почему нельзя было подоить её загодя, как делалось в Вестминстерском дворце. Парижские соратники почему-то уверены были, что козу нужно доить в присутствии Махатмы.

Мой любимый эпизод из этой саги про козу относится к 1942 году. Индийский национальный конгресс был возмущён тем, что англичане, не спрашивая, втянули Индию в ненужный ей конфликт с Германией и Японией. Ганди, будучи пацифистом, отдельно возражал против войны как таковой. Поэтому в августе 1942 года началась массовая кампания протестов «Вон из Индии», направленная против британских захватчиков. Лондонские консерваторы поначалу пытались вести какие-то переговоры, пытаясь отсрочить переговоры о статусе Индии на время после окончания войны, но Индийский национальный конгресс отверг все эти гнилые отмазы, вместе с предложениями о сиюминутных уступках в деле местного самоуправления. С точки зрения Конгресса, Британия к тому моменту вполне победила Гитлера, причём уже целых два раза: сперва дома, а затем и в танковой битве под Эль-Аламейном. Последующая война на европейском континенте не казалась соратникам Ганди серьёзной причиной, чтобы из-за неё морозить процесс передачи власти в Индии до полной победы над немцами: ведь где Берлин, а где, извиняюсь, Тируванандапурам.

Движение «Вон из Индии» англичане жестоко и безжалостно подавили. Больше 100.000 человек было арестовано, многих оштрафовали. Индийский национальный конгресс запретили, а его руководство взяли под стражу. В частности, Махатму Ганди отправили в тюрьму Еравада в городе Пуне, ныне — столица штата Махараштра. И его верная помощница Мирабен (урождённая Мэдлин Слейд, британская аристократка и дочь контр-адмирала) немедленно направилась к директору тюремного комплекса, чтобы предупредить его о необходимости обеспечивать знаменитого узника козьим молоком, потому что он другое пить отказывается. В ответ суперинтендант Еравады с гордостью продемонстрировал своей посетительнице трёх козочек, привязанных во дворе тюрьмы. О диетических предпочтениях Махатмы британские угнетатели были к тому времени уже хорошо осведомлены.

Предпоследняя на нашей памяти попытка арабских соседей уничтожить Государство Израиль закончилась полвека назад сокрушительным разгромом египтян, сирийцев и иорданцев. В историю этот вооружённый конфликт вошёл под именем Шестидневной войны, хотя основной разгром завершился к исходу вторых суток, а дальше проигравшая сторона просто жевала сопли, пытаясь выторговать через ООН менее унизительные условия капитуляции. Советский Союз, поддерживавший в той войне арабских вояк, так обиделся на Израиль за происшедшее, что разорвал дипотношения и запретил преподавание иврита. Иорданцы обиделись так, что один из них, по имени Сирхан Сирхан, год спустя застрелил Роберта Кеннеди, который в то время лидировал на демократических праймериз, но до выборов президента США в итоге не дожил. Причиной покушения убийца назвал захват евреями Иерусалима, хотя покойный сенатор Кеннеди в этом событии никак не участвовал, и вообще, как будет рассказано ниже, город был взят совершенно случайно.

Обида на поражение с гибелью среднего из братьев Кеннеди не утихла. В конце 1989 года, когда я возвращался из первой поездки в Израиль, шереметьевская таможня торжественно конфисковала у меня книгу Черчиллей «Шестидневная война», русское издание. Нужно понимать, что вся махровая антисоветчина и запрещёнка советской эпохи к тому времени в стране уже широко издавалась и продавалась — и Солженицын, и Набоков, и «Доктор Живаго», и даже «Ледокол» Суворова готовился к печати. Абуладзе уже выпустил «Покаяние», и фильмы Германа-старшего сняли с полки Госфильмофонда. А вот «Шестидневная война», написанная двумя англичанами, потомками Черчилля, всё ещё действовала на советскую власть как красная тряпка на быка. Обида официально забылась лишь после августовского путча 1991 года, когда между двумя странами восстановились дипотношения, и бедное Королевство Нидерланды сделалось персонажем русской народной сказки про зайца, лису и избушку. С 1967 года диппредставительство Израиля ютилось под голландским флагом в паре комнатёнок на Большой Ордынке, а к началу 90-х стал вопрос, как через него пропустить миллион советских граждан, желающих перебраться на историческую родину — и пришлось голландцам съезжать. Израильтяне всю их площадь заняли, а потом ещё и соседние дома захватили, и для консульства павильон на задворках пристроили… Но я про Шестидневную войну.

Сюжет её был прост и примитивен. Гамаль Абдель Насер, большой друг СССР, вознамерился стереть Израиль с карты мира, одновременным наступлением египетских и сирийских армий с юга (Синай) и севера (Голаны) соответственно. Король Иордании Хусейн очень не хотел встревать в эту авантюру, но товарищ Насер поклялся ему на Коране, что буквально в считанные часы Израиль будет захвачен, и делить его территорию будут те страны, чьи армии вовремя на ней окажутся. Израильская разведка честно предупреждала короля, что выйдет несколько наоборот, но Насер, увы, показался убедительней. Король вступил в войну, и Иордания стала главным проигравшим её участником. Потому что по Египту и Сирии Израиль ударил первым, быстро разгромив ожидавшие команды к атаке силы противника с воздуха. К тому моменту, когда Хусейну докладывали из Каира, что сирийцы уже взяли Хайфу, а египтяне подходят к Тель-Авиву, война на двух этих направлениях была Израилем уже выиграна, причём не на своей территории, а на египетском Синае и сирийских Голанах она закончилась. Но у короля не было веб-камер, у него был только Насер в телефонной трубке, который бил себя пяткой в грудь, и клялся, что его генералы уже видят Тель-Авив в бинокль, а сирийские пируют на горе Кармель.

И король вступил в эту войну. А надо понимать, что до этого, в 1948-1949 годах, Иордания с Израилем повоевала очень успешно. В результате под её контроль отошли все те территории, которые резолюцией ООН от 29 ноября 1947 года отводились под пресловутое Палестинское Государство: Иудея на юге, Самария на севере и Восточный Иерусалим посерёдке. Новорожденный Израиль в ту пору ничего не мог противопоставить тренированному британцами Арабскому легиону под командованием Глабб-паши. По итогам Войны за Независимость Израилю пришлось смириться с потерей Иерусалима, где иорданцы тут же сровняли с землёй Еврейский квартал Старого Города, уничтожив в нём все жилые дома. Тот Еврейский квартал Иерусалима, по которому вы, дорогой читатель, гуляли — абсолютный новодел, 1980-х годов постройки. Именно поэтому он так похож архитектурой на Гило и Рамот. А не потому, что архитекторы Гило и Рамота вдохновлялись еврейской древностью. Нечем было вдохновляться, иорданцы там довзрывались аж до культурных слоёв Царя Соломона, на радость позднейшим еврейским археологам. Разумеется, за те 19 лет, что Иордания контролировала Иудею, Самарию и Восточный Иерусалим, ни о каком Палестинском Государстве речь не шла. Территории эти были аннексированы Хашимитским Королевством, а их гражданам выданы иорданские паспорта, по которым многие живут по сей день. Самое смешное, что под контролем Израиля на территориях, которые он захватил в 1967 году, сохраняют свою силу некоторые иорданские законы, кадастры и правоотношения.

Иордания начала войну обстрелом жилых кварталов Иерусалима. В ответ Израиль развернул мощнейшее наступление по всему фронту. На севере, взяв Латрун, израильтяне к вечеру были уже в Рамалле. В Иерусалиме в ходе упорных боёв они выбили иорданскую армию из всех её укреплений. На юге иорданцам в первый же день пришлось отступить аж до Вифлеема, ещё до начала полномасштабных военных действий (обстрелом иорданских позиций из старых чешских винтовок занималось гражданское население Западного Иерусалима, у которого эти стволы сохранились ещё с перемирия 1949). Отряд из 600 египетских коммандос, который пытался просочиться в Израиль с иорданской территории в районе Рамлы, чтобы атаковать аэропорт, был замечен жителями в пшеничном поле — и это поле жители тупо подожгли, так что 450 египтян сгорело, остальные же либо сдались в плен, либо успели добежать обратно до иорданской границы, которая, впрочем, решительно отодвигалась на восток с каждым часом военных действий.

7 июня произошёл главный бой — за Старый Город. Его, вообще-то, не должно было случиться, потому что разгром арабов к тому моменту стал очевиден, и эмиссары ООН срочно готовили перемирие, которое Израиль готов был подписать. Но после того, как силами двух парашютных бригад израильтяне легко захватили Августу-Викторию (средний холм между Скопусом и Масличной горой), Моше Даяну показалось, что сам Бог велел дожать. Ни с кем не советуясь и нарушив прямой приказ правительства, Даян велел своим частям взять Старый Город. С задачей справились в общей сложности три батальона ВДВ. Один наступал с горы Скопус, другой — из Кидронской долины, а третий, под командованием Моты Гура, ворвался в стены Старого Города, и там воссоединился с первыми двумя, когда те завершили зачистку периметра. Артиллерийской поддержки у них не было, потому что израильтяне боялись повредить сердце святого для них города артобстрелом… Остатки иорданских частей, оборонявших Восточный Иерусалим, отступили в тот день на север до самого Дженина, были там осаждены и назавтра капитулировали. У иорданцев было серьёзное преимущество в танках с приличной бронёй, они могли бы долго обороняться, но на их беду выяснилось, что бензобаки, расположенные снаружи на корпусе у американских Patton M48, легко и удачно пробиваются снарядами израильских бронебойных орудий. Эти танки просто сожгли прицельной стрельбой по бензобакам с земли и воздуха, ни в какой бой не ввязываясь. Так 50 лет назад закончилось иорданское присутствие в Дженине и началась новейшая история единого и неделимого Иерусалима, столицы Государства Израиль. Если кто-то из читателей по-прежнему убеждён, что столицей Израиля является Тель-Авив, он приглашается стряхнуть с ушей лапшу советских политинформаций. Иерусалим был провозглашён столицей сразу после окончания Войны за Независимость, 5 декабря 1949 года, а в 1980 году Кнессет принял «Закон об Иерусалиме», имеющий конституционную силу, где прямо сказано о «единой и неделимой столице».

Очень трогательная история случилась в этой связи с израильской песенницей Наоми Шемер. К 19-летию Государства Израиль (то есть к 15 мая 1967 года) она сочинила убойный шлягер «Золотой Иерусалим» на мелодию португальской колыбельной «Дурашка Иосиф». В этой неописуемо красивой песне, которую, кажется, за последние полвека только мёртвый не перепевал, рассказывалось не только и не столько о любви автора к «Золотому Иерусалиму», городу из меди и света, сколько о страданиях древней еврейской столицы, разделённой надвое линией израильско-иорданского перемирия 1949 года. Описывая печальную участь города, «в сердце которого — стена», Наоми Шемер обильно цитировала «Плач Иеремии», самую трагическую из библейских книг, где пророк сокрушается о разрушении вечного города и главной его святыни — Храма Соломона. В припеве у Наоми Шемер цитируется известный стих средневекового еврейского поэта и философа Иуды Галеви, некогда написавшего: «Я вою как шакалы, при мысли о скорбях моего народа; но когда его пленение окончится, я стану кинором для его песен». Слово «кинор» я тут оставил без перевода, потому что в библейском иврите оно означает Давидову щипковую арфу, а в современном — скрипку, смычковый инструмент. Саша Елин, о котором пойдёт речь ниже, изящно вышел из затруднения, переведя слова «ани — кинор» («я — арфа/скрипка») как «я голос твой». Вернёмся, впрочем, к Наоми и её главному хиту.

Проходит всего 3 недели с первого исполнения песни, а тут вдруг — хуяк! — и нет больше разделённого Иерусалима, а есть единый и неделимый. Потому что наглый Моше Даян забыл спросить правительство, и самовольно штурмовал древние стены. После того, как на весь мир прозвучала историческая фраза «Храмовая гора — в наших руках», Наоми Шемер немедленно села и дописала к песне два куплета, полностью перечёркивающих все предшествующие жалобы и рассказывающих о том, как преобразился древний город, в 44-й раз избавившись от своих захватчиков. Без слёз эти два куплета переводить невозможно, так что воздержусь, но вкратце их смысл передаёт непристойное двустишие про БАМ из моего дворового детства:

Там, где раньше тигры срали,
Мы проложим магистрали.

В общем, всё кончилось хорошо.

А в нынешнем году, к 50-летию Иерусалима, друг мой Александр Михайлович Елин, автор многих русскоязычных шлягеров за последние десятилетия, наконец, сподобился перевести «Золотой Иерусалим» на русский язык. Клип, который он при этом снял, настреляв денег у жертвователей на Планете.Ру, мне не то чтобы нравится, но перевод хорош, и песня потрясающая, так что, надеюсь, со временем появятся другие версии её русского исполнения:

За победу в Шестидневной войне израильтянам вскоре пришлось дорого поплатиться — тем же способом, каким поплатились иорданцы за свой военный успех в 1949 году. После стремительной и безусловной победы над всеми воинственными соседями (с соотношением боевых потерь 1:20) в Армии обороны Израиля воцарилась такая эйфория, на фоне которой политическое руководство страны очень бездарно провафлило совместную советско-арабскую подготовку к окончательному решению еврейского вопроса в октябре 1973 года. Правительство и Генштаб накануне Войны Судного дня вели себя буквально как товарищ Сталин 21 июня 1941-го. В ответ на все сообщения разведки о египетских и сирийских приготовлениях к атаке поступали приказы ничего не предпринимать и сидеть на попе ровно. В результате нападение застало передовые израильские части врасплох, и даже отвоёванный в 1967 году контроль над Голанами не помог: сирийцы лавиной смели расположенные там израильские укрепления и двинулись в сторону Хайфы.

Израиль в октябре 1973 года реально находился на волоске от гибели. Страшно подумать, что могло бы случиться, если бы ему противостояли не отмороженные арабские башибузуки, а какие-нибудь нормально управляемые армии. Чтобы стереть в порошок превосходящие силы Египта и Сирии, поддержанные отрядами головорезов из Ирака, Иордании, Алжира, Марокко, Ливии и даже с острова Свободы (кубинцы в 1970-х воевали по всему миру), отдали свои жизни больше 2,5 тысяч солдат и офицеров Армии обороны Израиля, срочников и резервистов. Агрессоры 1973 года угадали ровно в одном: исход арабо-израильского вооружённого противостояния в той войне решился окончательно. Уже 44 года прошло, а ни одна арабская страна больше не рискнула вступить с Израилем в открытую военную конфронтацию. Вскоре после разгрома, в ходе которого египтяне потеряли больше 23.000 человек убитыми и ранеными, сотни самолётов и тысячи единиц бронетехники, тот же самый президент Анвар Садат, отдавший приказ о нападении, приехал в Иерусалим, выступил в Кнессете и подписал кемп-дэвидские мирные соглашения между Египтом и Израилем. С тех пор две этих страны живут в мирном соседстве. Спустя ещё 16 лет примеру Египта последовала Иордания. В 1994 году всё тот же король Хусейн подписал мир с Израилем и установил дипотношения.

Не готова к мирной жизни оказалась только Сирия под властью диктатора Хафеза Асада (отца нынешнего людоеда). Она так никогда и не подписала мир с Израилем, и продолжала лелеять мечты о реванше. Дальнейший ход событий известен: процентов на 80 эта самая Сирия сегодня уже стёрта с лица Земли. Её территория, по меткому замечанию В.В. Путина, превращена пилотами и ракетчиками всех передовых армий мира в удобный естественный полигон для отработки навыков бомбометания и запуска дальних крылатых ракет. Израилю там сегодня почти совсем нечего бомбить — разве что изредка его ракеты разносят в щепы большой оружейный склад в дамасском аэропорту, устроенный Корпусом стражей Исламской революции для переправки иранского оружия братьям-шиитам из ливанской Хизбаллы. Но это уже история не про Сирию, а про стервятников, пирующих на её развалинах. Что-то подобное, к слову сказать, предсказано в 137-м псалме про Иерусалим, который цитируется всё в том же шлягере Наоми Шемер. Православные, которые ошибочно нумеруют этот псалом 136-м, произносят его в церквах каждую пятницу. Как и песня Наоми, начинается он довольно заупокойно, стонами пленённого народа, а заканчивается вполне жизнеутверждающе:

Припомни, Господи, сынам Едомовым день Иерусалима, когда они говорили: «разрушайте, разрушайте до основания его».
Дочь Вавилона, опустошительница! блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам!
Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень!

Так что ковровыми, Владимир Владимирович, be my guest.
Трамп с Эрдоганом в помощь.

У Пушкина сегодня опять день рождения.
Как говорится, если б не роковая пуля Дантеса, поэту сегодня исполнилось бы 218 лет.

Год назад я отмечал этот праздник дважды: в ЖЖ и Фейсбуке.
В ЖЖ поверстал и выложил «Медного всадника», бессмертный пушкинский кавер на стихи Адама Мицкевича о реальном персонаже польско-русско-литовской истории, эксцентричном живописце Юозасе Олешкявичюсе, вегетарианце, умершем в 1830 году в Санкт-Петербурге от подагры. Мицкевич в «Дзядах» пересказывает легенду о том, что Олешкявичюс обладал даром провидца, и тратил его на предсказание наводнений в Санкт-Петербурге (злые языки утверждают, что для их предсказания в те годы никакого особенного дара предвидения не требовалось). Если не поленитесь заглянуть к Мицкевичу, то можете заметить, что Пушкин там не только сюжетом вдохновлялся, но и силлаботоникой его ямба, и картинами природы (не забыв упрекнуть польского друга в неточном описании погодных условий).
[МѢДНЫЙ ВСАДНИКЪ. Петербургская повѣсть]
П Р Е Д И С Л О В И Е

Происшествие, описанное в сей повести, основано на истине. Подробности наводнения заимствованы из тогдашних журналов. Любопытные могут справиться с известием, составленным В. Н. Берхом.

ВСТУПЛЕНИЕ

      На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И вдаль глядел. Пред ним широко
Река неслася; бедный чёлн
По ней стремился одиноко.
По мшистым, топким берегам
Чернели избы здесь и там,
Приют убогого чухонца;
И лес, неведомый лучам
В тумане спрятанного солнца,
Кругом шумел.
( Collapse )
П Р И М Е Ч А Н И Я

1 Альгаротти где-то сказал: «Pétersbourg est la fenêtre par laquelle la Russie regarde en Europe».

2 Смотри стихи кн. Вяземского к графине З***.

3 Мицкевич прекрасными стихами описал день, предшествовавший петербургскому наводнению, в одном из лучших своих стихотворений — Oleszkiewicz. Жаль только, что описание его не точно. Снегу не было — Нева не была покрыта льдом. Наше описание вернее, хотя в нем и нет ярких красок польского поэта.

4 Граф Милорадович и генерал-адъютант Бенкендорф.

5 Смотри описание памятника в Мицкевиче. Оно заимствовано из Рубана — как замечает сам Мицкевич.


Вечером того же дня, 6 июня 2016, я сходил на лекцию Быкова про «Медного всадника», и сделал её прямую трансляцию у себя в Фейсбуке.
Формат видео в ту пору был ещё квадратен, и трансляции разрешались только евреям тем пользователям, которые с синей галочкой (она же, по версии «Одноглазников» жёлтая звезда).
Много с тех пор утекло воды, и журнал «Прямая речь», который анонсируется на первой минуте, признан экстремистским из-за наличия в нём одной моей заметки, а Быков — вообще в Лос-Анджелесе нынче, празднует там день Победы в Шестидневной войне, с бездуховными геями-русофобами, и до 20 июня никаких лекций в Москве не прочтёт, только с детьми будет возиться в городском летнем лагере. Так что смотрим и ностальгируем.

90 лет назад в Москве снесли Красные ворота, поставленные ещё Петром I в 1709 году, в ознаменование победы в Полтавской битве. При Петре I, его жене Екатерине I и их дочери Елизавете (родившейся в один год с возведением Красных ворот) постройка была деревянной, и регулярно сгорала в пожарах. В 1753 году князь Ухтомский, главный архитектор Москвы, заменил деревянные ворота каменными, и в таком виде они простояли до июня 1927 года, когда большевики их снесли. До кучи они разрушили и церковь Трёх святителей у Красных ворот, в которой в 1814 году был крещён родившийся в соседнем доме Михаил Лермонтов.

Поводом для вандализма в ту пору, как и в наши времена, являлась грандиозная кампания «благоустройства Москвы» — расширение Садового кольца. 7 лет спустя, по указанию Сталина, для тех же нужд была снесена и Сухарева башня. На недавней выставке Пиранези и его последователей в ГМИИ им. Пушкина целых два зала отведено было планам советских архитекторов по расчистке Москвы от исторических памятников. Переживаешь сильнейшее, чисто физическое облегчение, разглядывая конкурсные проекты Леонидова и Мельникова по возведению мордорских башен Наркомтяжпрома на Красной площади. Какое счастье, что своевременная смерть Орджоникидзе навсегда перевела эту затею (а с ней — и прожекты Иофана, Весниных, Фомина, Алабяна, Фридмана, Руднева, поданные на тот же конкурс) в статус бумажной архитектуры и декораций к фильму «Шпион»...

Трудно не заметить, до какой степени буквально эти прожекты советских классиков рифмовались с деятельностью их фашистских коллег в Италии той же эпохи. Там тоже напролом рубили проспекты, сметая памятники, кварталы и целые районы исторической застройки. Важное отличие заключалось в том, что что соколы Муссолини, вырубая память о Средневековье, стремились обнажить под его обломками имперский Рим, символизировавший в их глазах «правильную» итальянскую культуру и стиль. Их советские коллеги под обломками Красных ворот, Сухаревой башни и ХХС ничего найти не планировали. Просто мода была такая — на громадьё, размаха шаги саженьи. К слову, «октябрьская поэма» В.В. Маяковского «Хорошо», где эта фашистская мода подверглась грубо-зримому формулированию, написана и опубликована в том же 1927 году, когда в Москве снесли Красные ворота.

Спустя ещё 3 года певец размаха застрелился в своей квартире на Лубянском проезде.
Он отмучился, а разрушение Москвы вандалами продолжается.
Вот, кстати, список 10 архитектурных памятников, уничтоженных в моём городе уже в собянинскую эпоху.

В последние дни комментаторы в ЖЖ активно форсят спамом ссылки на фильм «Технологии спаивания». У этого шедевра, созданного активистами организации «Общее дело», есть даже несколько версий, снятых в разном качестве по одному и тому же сценарию. Есть и книжный вариант, выпущенный ООО АСТ, он продаётся на ЛитРес за 176 рублей.
Я вообще люблю теории заговора, а особенно — с медицинским уклоном, где кого-нибудь «спаивают», «старчивают», «вербуют в сексуальные меньшинства»... Так что посмотрел, повеселился очередному набросу в духе Мединского, про непьющий русский народ, который всеми правдами и неправдами пытались споить генуэзские купцы и прочие евреи... (текстовая версия сценария — здесь)

Наткнулся там на замечательную цитату:

Еще в 1911 году крупный промышленник барон Гинзбург открыто заявлял
«От продажи водки для казённых винных лавок, от промышленного винокурения я получаю больше золота, чем от всех моих золотых приисков. Поэтому казённую продажу питий надо любой ценой сохранить и оправдать в глазах пресловутого общественного мнения».

В этой цитате восхитительно примерно вообще всё. Прямая речь барона — классический наброс в стиле «Протоколов Сионских мудрецов», где от первого лица злокозненные евреи сознаются как бы друг перед другом в своих преступных замыслах против человечества и его лучших представителей в лице русского народа. Лишь чудом удаётся проницательным антисемитским публицистам подслушать эти тайные речи! Но провенанс цитаты еврейского барона значительно круче приписанного ему текста.

Никакого «барона Гинзбурга» в природе не существовало. Но действительно была в России династия еврейских банкиров и меценатов Гинцбургов, самого знаменитого из представителей которой мы видим в кадре с той самой цитатой. Звали его Гораций Осипович (Нафтали Герц). Отец его Евзель (Йоссель) действительно сделал большое состояние на винных откупах во время Крымской войны — так что он в принципе мог бы сказать, что поставки вина государству приносят ему больше денег, чем «все его золотые прииски» — особенно, если учесть, что до появления собственных приисков у семьи Гинцбург основатель династии не дожил, умерев в 1878 году. Нафтали Герц, он же Гораций Осипович, который фигурирует в скриншоте как автор цитаты, активно развивал золотую промышленность, но в 1911 году он ничего «открыто заявить» тоже не мог. И не потому даже, что акционерное общество пиво-медоваренного завода «Москва», где он был совладельцем, не производило никакой водки и не поставляло её государству. А по куда более прозаической причине: ещё в 1909 году барон Гораций Гинцбург умер, и был похоронен в фамильном склепе на парижском кладбище Монпарнас, рядом со своим отцом Йосселем.

На всякий случай, подскажу источник, откуда пошла гулять по черносотенным изданиям цитата из зловещего «барона Гинзбурга». Придумал её 30 лет назад лично академик Фёдор Углов, идеолог позднесоветского «сухого закона». Собственно, вся эта телега про русский народ, отродясь не бравший в рот спиртного, зато активно спаиваемый инородцами (от генуэзских купцов до Льва Троцкого и грузина Джугашвили) — его личная выдумка. Которую впоследствии творчески доработал в своей книге министр Мединский, но в целом ноги растут, конечно же, из 1980-х, когда итогом полувекового советского погрома в исторической науке стал ажиотажный спрос на альтернативную историю страны со стороны манкуртов, для которых эта история стала одним белым пятном. Именно этот спрос на мифологию взамен правдивой российской истории вызвал к жизни и дилогию Владимира Чивилихина, и изыскания общества «Память», и сочинения академика Фоменко, и угловскую доктрину про непьющий народ, спаиваемый инородцами. Забавно, насколько она оказалась живуча. «Заявление барона Гинзбурга от 1911 года» растиражировано в сотнях черносотенных писулек, созданных уже в те годы, когда и фамилию, и годы жизни барона не составляло проблемы нагуглить за 20 секунд, хоть в Википедии...

Заметка писателя А.И. Куприна «Немного Финляндии» написана в январе 1908 года.
Соответственно, действие описанного ниже эпизода происходит в 1902-м или 1903-м.
Хотя могло б такое же случиться и в 2002-м, и в нынешнем году. Потому что какие-то вещи практически вообще не меняются ни с течением лет, ни со сменой общественно-исторических формаций.
Слово Куприну:

Помню, лет пять тому назад мне пришлось с писателями Буниным и Федоровым приехать на один день на Иматру. Назад мы возвращались поздно ночью. Около одиннадцати часов поезд остановился на станции Антреа, и мы вышли закусить. Длинный стол был уставлен горячими кушаньями и холодными закусками. Тут была свежая лососина, жареная форель, холодный ростбиф, какая-то дичь, маленькие, очень вкусные биточки и тому подобное. Все это было необычайно чисто, аппетитно и нарядно. И тут же по краям стола возвышались горками маленькие тарелки, лежали грудами ножи и вилки и стояли корзиночки с хлебом.

Каждый подходил, выбирал, что ему нравилось, закусывал, сколько ему хотелось, затем подходил к буфету и по собственной доброй воле платил за ужин ровно одну марку (тридцать семь копеек). Никакого надзора, никакого недоверия. Наши русские сердца, так глубоко привыкшие к паспорту, участку, принудительному попечению старшего дворника, ко всеобщему мошенничеству и подозрительности, были совершенно подавлены этой широкой взаимной верой. Но когда мы возвратились в вагон, то нас ждала прелестная картина в истинно русском жанре. Дело в том, что с нами ехали два подрядчика по каменным работам. Всем известен этот тип кулака из Мещовского уезда Калужской губернии: широкая, лоснящаяся, скуластая красная морда, рыжие волосы, вьющиеся из-под картуза, реденькая бороденка, плутоватый взгляд, набожность на пятиалтынный, горячий патриотизм и презрение ко всему нерусскому - словом, хорошо знакомое истинно русское лицо. Надо было послушать, как они издевались над бедными финнами.

— Вот дурачье так дурачье. Ведь этакие болваны, черт их знает! Да ведь я, ежели подсчитать, на три рубля на семь гривен съел у них, у подлецов... Эх, сволочь! Мало их бьют, сукиных сынов! Одно слово — чухонцы.

А другой подхватил, давясь от смеха:
— А я... нарочно стакан кокнул, а потом взял в рыбину и плюнул.
— Так их и надо, сволочей! Распустили анафем! Их надо во как держать!

И тем более приятно подтвердить, что в этой милой, широкой, полусвободной стране уже начинают понимать, что не вся Россия состоит из подрядчиков Мещовского уезда Калужской губернии.

Писатель Куприн уехал из России в 1919 году, вернулся в 1937, за год до смерти. Похоронен на Литераторских мостках. Нобелевский лауреат Иван Бунин умер в Париже, похоронен на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Писатель Фёдоров скончался и похоронен в Софии в 1949 году.

Росгвардия провозглашает себя наследницей НКВД, гордится подвигами служащих этого ведомства в советское время и собирается вернуть отдельным своим подразделениям гордое имя Феликса Дзержинского. О таких планах объявили руководство и пресс-служба Росгвардии, ссылаясь на многочисленные обращения ветеранов этой организации.

Как обычно, борьба упырей за «возвращение славных имён» российско-советской истории (Иван Грозный, Малюта Скуратов, Николай II, Иосиф Сталин, Феликс Дзержинский и т.п.) ведётся людьми, изучавшими ту самую историю по диссертации В.Р. Мединского и трудам академика Фоменко. Мракобесам, которым бренды «НКВД» и «Дзержинский» нравятся своей причастностью к массовым расстрелам неблагонадёжных соотечественников, не хватает эрудиции даже на то, чтобы погуглить ключевые имена и даты.

Что ж, сделаем это за них.
Феликс Эдмундович Дзержинский скончался в июле 1926 года.
Народный комиссариат внутренних дел СССР, впоследствии преобразованный в МВД СССР, был учреждён лишь восемь лет спустя, постановлением ЦИК СССР от 10 июля 1934 года. Ведомство просуществовало 12 лет, успев поучаствовать в большом терроре и создании заградотрядов, расстреливавших советских солдат в годы войны.

За время существования НКВД СССР во главе этой организации сменилось три славных руководителя: Генрих Ягода (расстрелян в 1938 году), Николай Ежов (расстрелян в 1940 году) и Лаврентий Берия (расстрелян в 1953 году). Именно под их руководством и несли доблестную службу сотрудники НКВД СССР. Именно их имена и следовало бы возвращать из небытия, раз уж Росгвардия решила напомнить соотечественникам о подвигах своей печально знаменитой во всём мире предшественницы.

31 мая в «Прямой речи» начинается новый курс полиглота Дмитрия Петрова по итальянскому языку — 16 часов, 5 учебных дней. Ровно год назад, в конце мая 2016, я этот курс начал и закончил, получил море удовольствия и, следуя заветам Петрова, развлёк читателей этого ЖЖ разбором текста нескольких итальянских песен (раз, два, три). С тех пор жду второй ступени, но всё никак.

В нынешнем курсе стоит обратить отдельное внимание на бонус к первому занятию. В среду 31 мая в 22:00 Дмитрий Петров прочтёт ночную лекцию про латынь. Трудно назвать другой столь же важный язык для европейской цивилизации двух последних тысячелетий. В эпоху владычества Рима латынь была государственным языком для целого континента; после гибели Империи она много веков сохранялась в качестве единого литературного языка для просвещённой части населения, от Альбиона до Александрии Египетской — прежде всего, за счёт того, что до начала XIX века она оставалась языком преподавания в европейских университетах, и по сей день сохранила статус официального языка Святого престола.

К сожалению, язык этот к сегодняшнему дню — вполне уже мёртвый, его давно уже совсем негде стало учить, потому что не осталось в достаточном количестве носителей, чтобы преподавать, даже в медвузах или для вокалистов, разучивающих классические мессы. Сегодня все мои знакомые, так или иначе способные разбирать латинские письмена — в основном, самоучки, классические романские филологи или итальянцы. Врачей, способных осилить на латыни канон Авиценны или труды Гарвея, я на своём веку не застал. А когда какой-нибудь англоязычный коллектив начинает самые простенькие гимны латинские петь — хочется рыдать над фонетикой. Хоть всё это, конечно же, большие условности: какая там на самом деле была фонетика, учёные спорят.

Надеюсь почерпнуть из завтрашней лекции Петрова какие-нибудь ценные подсказки для желающих осваивать латынь самостоятельно.

В 1859 году Карл Маркс писал предисловии к «Критике политической экономии»:

Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание.

Маркс был воинствующий материалист, то есть человек глубоко невежественный. Поэтому ему казалось, что если курица вылупляется из яйца, то это неопровержимо доказывает первичность яйца по отношению к курице. Хотя, на самом деле, нет никакого неразрешимого противоречия между двумя процессами — рождением яйца из курицы и рождением курицы из яйца. Это две части одного и того же процесса воспроизводства пернатых. Та же фигня с бытием и сознанием. Спустя 65 лет после Маркса об этом очень ясно выразился профессор Преображенский из «Собачьего сердца»:

Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах.

В этом примере уже отчётливо видна цикличность процесса. Сперва чьё-то сознание додумалось строить писсуары, чтобы не справлять нужду прямо себе под ноги. Когда они были построены, началось бытие с уборными, и оно на долгий срок определило привычку европейцев использовать для отправления надобностей в городе отхожие места. То есть впечаталось в сознание. Потом началось революционное брожение масс. Одним из его проявлений было, в частности, то, что к власти пришли такие классы общества, в сознании которых понятие о специально отведённых для мочеиспускания местах отсутствовало. Следствием чего и стала та самая революционная разруха, о которой рассуждает профессор. Можно, конечно, думать, что свой пример с клозетами он выдумал для наглядности, но на самом-то деле тут нет никакой метафоры или вымысла. Это весьма злободневная для 1920-х годов зарисовка, о фактологической основе которой напоминает нам, например, название улицы Делегатской (бывшего Божедомского переулка) в городе Москве.

Памятник архитектуры классицизма XVIII века, носящий сегодня номер 3 по этой улице, с 1834 года принадлежал Св. Синоду, разместившему там Московскую духовную семинарию, которая просуществовала в этом здании вплоть до его национализации в июне 1918 года. Вскоре в освободившемся от профессуры и семинаристов помещении устроился т.н. 3-й Дом Советов, то есть общежитие для большевистских делегатов, которых свозили в Москву со всей страны — послушать В.И. Ленина и принять какие-нибудь резолюции. В свободное от этой важной деятельности время делегаты обживали свои московские метры: уничтожали внутреннее убранство и утварь, разбивали статуи, срывали со стен гобелены, и да, они гадили в старинные вазы из знаменитой остермановской коллекции. Конечно же, бытие этих самых делегатов определялось не интерьерами дворца, возведённого зодчим из мастерской Казакова (где ватерклозеты были, конечно же, предусмотрены), а революционным сознанием. Весь мир насилья мы разрушим, а в вазы ещё и нассым. Так, по крайней мере, думали первые делегаты, занявшие помещение после национализации. Но когда они разъехались по своим городам и сёлам, то уже делегаты следующего завоза прибыли в общежитие, где гобелены растерзаны, статуи разбиты, а в старинных вазах насрано. Легко догадаться, что эти бытовые условия предопределили поведение делегатов следующего съезда.

Спустя полвека, по другую сторону Атлантики, этот цикл стал известен как «теория разбитых окон» американских криминалистов Уилсона и Келлинга:

Если в здании разбито одно стекло, и никто его не заменяет, то через некоторое время в этом здании не останется ни одного целого окна.

Социологи из Гронингенского университета в Голландии поставили серию экспериментов, показавших, что это правило касается не только криминального поведения, но и любых социальных норм. Там, где в воздухе разлит дух гопничества, обычные прохожие начинают и самих себя воспринимать как гопоту. То есть их бытие определяет самосознание. Которое, в свою очередь, определяет их поведение, т.е. бытие.

В России, как сказал бы Пушкин, живи он на 200 лет позже своего века, главным гопником является правительство. Оно устанавливает определённые принципы поведения, которые всем прочим населением начинают восприниматься как норма жизни, восприниматься и копироваться.

Об этом предостерегал Анатолий Чубайс в одном из своих ранних комментариев по делу ЮКОСа.
Плохо не то, говорил Чубайс, что у конкретного Ходорковского забрали бизнес и посадили его в тюрьму.
Плохо то, что государство, когда оно это делает, подаёт пример бесчисленному множеству силовиков на местах. Которые естественным порядком начнут воспринимать дербан предпринимателей как нормальный способ выстраивания своих отношений с локальным бизнесом по всей стране, копируя поведение федерального центра.

О том, до какой степени Чубайс оказался прав, спустя ещё 13 лет отчитался В.В. Путин, приведя статистику дел по экономическим составам за 2014 год:

За 2014 год следственными органами возбуждено почти 200 тысяч уголовных дел по так называемым экономическим составам. До суда дошли 46 тысяч из 200 тысяч. Еще 15 тысяч дел развалилось в суде. Получается, если посчитать, что приговором закончились лишь 15% дел. При этом абсолютное большинство, процентов около восьмидесяти, 83% предпринимателей, на которых были заведены уголовные дела, полностью или частично потеряли бизнес. То есть, их попрессовали, обобрали и отпустили.

Простыми словами, 83% уголовных дел по экономическим статьям, а это порядка 166.000 дел за один только 2014 год, были состряпаны по образу и подобию «дела ЮКОСа»: фабрикация квазиюридических уголовных претензий с целью отъёма собственности. Ровно как Чубайс и предупреждал: поданный федеральной властью пример дербана оказался заразителен для 83% российских силовиков.

Но вы мне тут можете сказать, что силовики в России всегда кормились с рэкета, рейдерства, дербана и крышевания, вспомнить хоть опричнину. Спорить не буду, просто приведу совершенно из другой сферы свежайший пример того, как многолетний опыт наблюдения за гоп-стопом может сформировать сознание гопника у человека совершенно нормального, безвредного и безобидного.

Есть в ЖЖ такой автор, Александр russos Попов. Журнал он завёл больше 15 лет назад, а в 2008 году получил международную награду The Best of Blogs за серию фоторепортажей из жизни московской подземки. За последние 10 лет я в этом ЖЖ много раз на его записи и фотографии ссылался, когда речь заходила об этой профильной для него теме.

Вчера он опубликовал совершенно остолбенительный пост «Курятник мешает строить метро». В нём рассказывается, что в северной стене здания станции «Юго-Восточная» Кожуховской линии московского метрополитена есть небольшое углубление. На схеме оно обведено зелёным цветом:

А дальше следуют несколько экранов негодования по поводу того, что метростроевцы вынуждены были сделать эту выемку в стене — вместо того, чтобы просто срыть каменное здание расположенного здесь с 2007 года ресторана «Бахча» и несколько уличных беседок на его территории.

Почему его нельзя снести и построить станцию нормально? — возмущается russos. — Мне кажется экскаватор с ночи длинных ковшей сюда не доехал по какому-то недоразумению просто.

Интереснейшая, согласитесь, ситуация. Начать с того, что автор — не упырь, не гопник, в жизни своей никого не разорил и не ограбил. То у нас тут не профессиональная девиация, как в случае силовиков-опричников. Продолжим тем, что ни малейшего корыстного интереса требовать сноса этого здания у автора нет. Он не инвестор в строительство станции, не подрядчик, не проектировщик, от которого сохранение комплекса зданий ресторана требовало бы затрат. Личных причин требовать этого сноса из-за конфликта с собственниками или завсегдатаями заведения у него тоже нет: он никогда в жизни не видел этот ресторан в глаза, только на картах Яндекса. Даже если предположить, что у него просто «душа болит» за интересы метростроя — мы ж видим, что эти интересы от сохранения постройки никак не пострадали.

Так к чему же эти сетования про недоработку во время «ночи длинных ковшей»? В чём проблема с северной стеной станции «Юго-Восточная»? А проблема ровно в том, что нарушился привычный порядок вещей. Сознание, приученное к тому, что любые градостроительные новшества — это обязательно снос, погром, бульдозеры, «лес рубят — щепки летят», чьё-то обязательное разорение, унижение и слёзы во имя светлого будущего, восстаёт против нарушения привычного миропорядка. Если вдруг однажды, где-то там на Ферганской улице, без этого один раз случайно обошлись, то это уже выглядит как попранная справедливость. Почему всех всегда сносят, а этих — нет?! Негодование примерно в духе вопроса, почему у Навального брата посадили, а жену — ещё нет.